Азербайджанский Государственный Академический Национальный Драматический театр исполнил мою мечту. Я впервые увидел живьём на сцене свою любимую комедию — «Ревизор».
Да, в переводе и в некотором сокращении, но увидел. И получил удовольствие, временами даже хохотал, что со мной в театре бывает крайне редко.
А теперь подробнее. Заранее прошу прощения, если ошибусь в именах артистов. В программке указаны два состава, а я многих видел впервые.
Спектакль впервые был поставлен здесь девять лет назад и теперь восстановлен режиссером Микаилом Микаиловым.
Постановка модернистская, декорации настолько минималистичны, что их почти нет. Немного мебели, задник с условными окнами и философическая лестница.
Костюмы вполне адекватны, хотя богато выглядят только наряды главных героев, особенно героинь.
Не могу не отметить ужасные парики Бобчинского, Добчинского и Луки Лукича Хлопова. Последний прической напомнил нестриженного Харатьяна. Но в одной из сцен Лука Лукич сдернул парик и оказался куда естественней с натуральной лысиной.
Актерской игрой я доволен. Отмечу исполнителей ролей Ляпкина-Тяпкина (Рустам Рустамов), Осипа (Альфида Джафаров), остальные тоже хороши.
Бенефициант и юбиляр Джафар Намик Кямал в роли Городничего выразителен, темпераментен — настоящий градоначальник. Правда, когда артист играет сильные эмоции — гнев, волнение, страх — он переходит на рёв, искажая природный приятный баритон. Это несколько режет слух.
Очень хорош Эльшан Джабраилов в роли Хлестакова. Обладая внешностью романтического героя, артист может быть очень смешным и вокруг него формируется самая уморительная атмосфера.
А ещё мне понравилась очаровательная Анна Андреевна в исполнении Нигяр Гюльахмедовой. У актрисы замечательный комический талант. Её дуэты с Хлестаковым — в числе самых смешных сцен спектакля.
Пьеса, как я говорил, при постановке сокращена, хотя спектакль длится почти два с половиной часа. Опущены второстепенные роли лекаря Гибнера, Растаковского, Люлюкова, Коробкина, унтер-офицерской вдовы, Пошлёпкиной, купцов, жены Хлопова, Держиморды и других. Зато на сцене появляются сам Гоголь и даже черт, добавляя модной мистики.
В спектакле много буффонады. Кажется, каждый из героев хоть раз да упал на сцене, а некоторые — валились по многу раз. Режиссёр придумал немало комичных трюков. Например, голодный Хлестаков пытается поймать муху. Городничий пишет письмо на спине Добчинского, стоящего на четвереньках (хотя рядом есть стол), а карандаш смачивает во рту Бобчинского.
Пиком буффонады становится танец маленьких лебедей, который исполняют Добчинский и Бобчинский, нацепившие поверх своих сюртуков балетные пачки. Пачки то и дело падают. То ли случайно, то ли для пущего смеха.
Но на этом цитирование «Лебединого озера», которое Чайковский напишет 40 лет спустя, не заканчивается. На сцене в образах Одетты и Одиллии (белый и черный балетные костюмы) появляются Анна Андреевна и Марья Антоновна. Они смешно танцуют под музыку Чайковского. Тоже, конечно, падают. Городничий на это реагирует примерно такой репликой: «Бу мяним арвадым. Онун баши хараб…».
«К удивлению Воробьянинова, привыкшего к классической интерпретации «Женитьбы», Подколёсина на сцене не было».
Были и другие неожиданные, но забавные интерпретации. Например, Осип и Хлестаков спят вместе. Слуга Мишка обменивается с Марьей Антоновной игривыми знаками. Хлопов рассказывает Хлестакову на ухо такую скабрезную историю, что того передергивает и Иван Александрович даже деньги Хлопова брезгливо берет через платок.
Дерзость Хлестакова меня вообще удивила. Не ожидал я, что на этой сцене герой будет так активно хватать героинь за груди. Но это было смешно, потому что шутку, что называется, докрутили. И Хлестаков по инерции хватает за грудь и городничего…
Словом, было много интересного.
А вот финал оказался как-то скомкан. Во-первых, массовая заключительная сцена по причине сокращения действующих лиц оказалась не такая уж массовая. Во-вторых, когда городничий произносит знаковый монолог «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!», никто не смеётся. И в зале, и на сцене стоит гробовая тишина.
И наконец, легендарная гоголевская немая сцена превратилась в какую-то нелепицу. Когда жандарм возвещает о приезде настоящего ревизора, все персонажи просто сидят на стульях, выстроенных в ряд. И всё!
И даже величественное возникновение Гоголя не спасает.
Так что весёлое настроение в последнюю минуту сменилось недоумением. Но до того было весело.