Рассказывая о посёлке Монтина, определённо стоит рассказать о самом Петре Монтине, чьё имя не стало одним из всесоюзных коммунистических символов, как, к примеру, имя Сергея Кирова, однако в Баку встречалось на картах и фасадах очень часто.
Пётр Монтин родился 25 января 1882 года в семье недавнего солдата Василия Гавриловича Монтина и Екатерины Ивановны Хатковой в селении Белый Ключ. Василий Монтин отслужил в 14-м гренадерском Грузинском наследника цесаревича полку и после демобилизации осел там, где полк был расквартирован – грузинском урочище, прославившемся своими родниками и известняковыми залежами.
Любопытно, что изначально село Белый Ключ носило азербайджанское название Аг Булаг (то есть Белый Ключ), но царские власти перевели его на русский язык. Позднее большевики (которых после Гражданской войны слово «белый», видимо, раздражало) вернули историческое имя – Аг Булаг (Ак-Булак), но ненадолго. В 1944 году Белый Ключ стал уже называться по-грузински – Тетри-Цкаро.
Также интересно, что в Белом Ключе в 1863 году родился Великий князь Георгий Михайлович — третий сын Кавказского наместника Михаила Николаевича Романова и его супруги Ольги Федоровны, тех самых, в честь кого назвали две улицы в центре Баку – Михайловскую (сейчас Азиза Алиева) и Ольгинскую (сейчас Мамедэмина Расулзаде).
Но вернемся к Монтину. Петя стал первым из 12 детей в семье Монтиных, из которых выжили только шестеро. Семья переехала в Тифлис. Там отец стал работать ламповщиком в Метехской тюрьме, а мать зарабатывала стиркой белья. Купили корову.
Петя Монтин сперва учился в чугуретской школе, в 13 лет поступил в училище при Александровском педагогическом институте, а затем и в ремесленное училище. После получения такого многослойного образования Пётр Монтин устроился помощником молотобойца сначала в Тифлисский арсенал, а чуть позже – в Главные железнодорожные мастерские. «Так влился крестьянский сын в великую пролетарскую армию», писали историки компартии.
В бурлящем революционными настроениями городе молодой рабочий проникся социал-демократическими идеями, вступил в РСДРП, принялся активно заниматься агитацией, например, распространять листовки в мингрельском полку. Менял квартиры, работу, в частности стал токарем и слесарем в депо. Полиция следила за революционерами и, как могла, старалась им противодействовать. 12 апреля 1902 года Монтин впервые был арестован и несколько месяцев провел в Метехском замке.
Весной Монтин отправился в Баку, где поселился в Завокзальном районе, сняв там с товарищами маленький домик с двориком. Устроился на завод Ляпина и Рысева, а после – на канатную фабрику Алибекова. Разумеется, стремительно развивавшийся индустриальный Баку тоже не испытывал дефицита в революционных настроениях. И Монтин, имевший тогда партийную кличку «Коллега», рьяно окунулся в борьбу. Когда хозяин Алибеков увидел, что молодой рабочий подбивает остальных на забастовку (всё предприятие – 3 мотора и 30 человек), то пригрозил тому полицией.
«Хватит! Да, я пришел, чтобы поднять рабочих на борьбу против кровососов. А с теми, кто выдаст нам полиции, будет разговор короткий!», – сказал Монтин Алибекову. (По документам Партийного архива Азербайджанского филиала Института Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС). Алибеков отступил и даже выдал Монтину потребованные 25 рублей. Четвертной пошел в партийную кассу.
Весна была отмечена многочисленными демонстрациями, митингами, схватками с полицией, забастовками. К июлю стачка охватила весь Черный город. Полиция следила за организаторами, проводила обыски, аресты. 11 августа арестовали и Монтина. Его обвинили в том, что он вступил в тайное сообщество «Бакинский комитет Кавказского социал-демократического рабочего союза», которое поставило своей целью ниспровержение существующего в государстве общественного строя.
Монтина посадили в Баиловскую тюрьму. Однако, когда надзиратели узнали, что он готовит побег, смутьяна этапировали в Ленкорань. Во влажных субтропиках Монтин заболел лихорадкой и его перевели Шемаху.
Здесь произошла история, которая вполне могла бы частью приключенческого кино.
Слесарь Монтин изготовил в тюремной мастерской ключи от камеры и внешних ворот. Вместе с другим политзаключенным Гавриилом Хундадзе они дождались, когда заснет стража, открыли камеру и при помощи простыней и табуретки перебрались через внутреннюю стену. А затем со страшным скрежетом отперли тюремные ворота. Что интересно – надзиратели так и не проснулись…
Монтин и Хундадзе шли всю ночь и рассвет их застал в 30 км от Шемахи. Укрылись в зарослях, дождались следующей ночи и снова пошли. Но удача, как говорится, отвернулась. Сперва беглецы перепутали направление, а затем так устали, что поймать их было совсем не сложно. В итоге Монтин снова оказался в Баиловской тюрьме.
Удивительно, что, просидев в тюрьме 15 месяцев, Пётр Монтин ухитрился добиться пересмотра своего дела и вышел на свободу. Мало того, он попытался вытащить с собой в большой корзине своего товарища Хундадзе. Но того охрана все-таки обнаружила.
По фальшивым документам, под именем Чупятова, Монтин устроился на завод «Шибаев С.М. и Ко». Там он снова взялся за тайную революционную агитацию и так раззадорил большой коллектив, что начальство поторопилось его уволить. Полицейские шли по следам революционера Чупятова. Но когда таки настигли его, то хитрец сказал, что он Монтин, а Чупятова знать не знает. И подобных приключений было немало.
Его снова арестовали в июле 1905 года и отправили на этот раз в Губинскую тюрьму. Но 12 октября, когда разразилась всероссийская забастовка, приведшая к Манифесту 17 Октября, политзаключенных освободили.
«В Баку мы застали беспорядки, горящие дома, «патриотические» шествия с портретами Николая Романова. Монтин с головой окунулся в работу, кипел, улыбался, пел…», — вспоминал один из монтинских товарищей.
В Баку Монтин устроился на баиловскую «Электросилу». Авторитет его среди революционеров был настолько высок, что именно 23-летнего Монтина большевики решили отправить на партийную конференцию в Финляндию в декабре 1905 года.
Однако накануне отъезда, поздно вечером, Монтин был застрелен неизвестными на улице Азиатской. Вроде бы, падая, он успел произвести ответный выстрел.
Похороны Петра Монтина превратились в большую манифестацию. Баку в тот день не работал. Гроб донесли до вокзала и погрузили в поезд. Погребен Монтин на кладбище в Тифлисе…
В начале этой главы я упомянул монтинского «земляка» — Великого князя Георгия Михайловича. У него тоже судьба сложилась непросто. Служил в лейб-гвардии, покровительствовал Русскому обществу пчеловодства, председательствовал в Русском генеалогическом обществе, был Августейшим управляющим Русского музея в Петербурге, собрал выдающуюся коллекцию монет и написал несколько трудов по нумизматике… Георгий Михайлович был расстрелян большевиками в Петропавловской крепости в январе 1919 года как заложник в ответ на убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта.
Вот такие разные, но вместе с тем такие трагично похожие судьбы двух уроженцев азербайджанского села Аг Булаг Тифлисской губернии.
При советской власти имя Монтина стало одним из коммунистических брендов: поселок Монтина (Монтино), завод Петра Монтина (тот самый Шибаевский), улица П. Монтина (та самая Азиатская, а сейчас Аловсата Гулиева), парк культуры и отдыха имени Монтина, в парке стоял памятник-бюст Монтину, за парком находилась станция электрички «Монтин». Был еще детский сад Петра Монтина…
Я сам учился в школе имени П.Монтина. К слову сказать, мы, пионеры, практически ничего не знали о Петре Монтине. О нём почти ничего не писали. Вот и остался Монтин сперва символом далекой революционной эпохи, а затем и просто популярным бакинским топонимом.
Но Монтино осталось в памяти горожан и это слово знают даже те, кто понятия не имеет о революционере из Грузии. В современном Монтине до недавней поры был магазин Montin Mall, мини-маркеты и чайхана «имени Монтина». Припоминаю интернет-кафе Montin. Был даже пивной ресторан Montin-Burg, на вывеске которого был нарисован какой-то белогвардейский генерал. Единственный отель, построенный на Монтине в 2010-х, назвали Mont Inn.